— леди Анна Ньер, младшая дочь лорда Ньера и хранительница тайн древних.
Убегая от судьбы, которую для меня выбрал отец, я вынуждена двигаться на юг в дикие земли. А проводником согласился быть странный наемник, слишком много знающий, но мало рассказывающий о себе.
Но я не падаю духом. Впереди приключения, пески диких земель и неизведанные тайны. А еще… а кое-что такое, к чему я вообще была не готова.

Благородная лаисса Катиль Альвран обладает даром провидения. Ее отец оберегает свое сокровище, скрывая дар дочери, но слухи все же достигают замка безжалостного и жестокого удельного сайера, и он осаждает замок Альвран. Катиль, стремясь спасти замок и его обитателей, добровольно приходит к благородному лассу, и Корвель снимает осаду. Но вместо своего удела, сайеру приходится отправиться в столицу на празднование дня рождения короля. Впереди у героев опасная дорога, полная открытий, разочарований и маленьких радостей. 

Иногда самое сложное перед бурей – это ожидание.
В двух мирах ждут открытия последних межмировых врат. Ждут боги-захватчики и их армии – чтобы всей мощью обрушиться на Туру. Слабеющие боги Туры ждут своего брата, без которого планету постигнут катастрофические изменениям. Ждет и королева Василина, не закрывая последний портал в Рудлоге, – потому что, закрыв его, можно навсегда отрезать путь младшей сестре и изгнанному богу.
Ждать – очень сложно. Еще сложнее жертвовать – потомками, любовью и жизнью. Но кому-то ради спасения Туры придется делать и это.

Джейк Маккорд и Кэтлин Кингсли были Ромео и Джульеттой штата Колорадо, повенчанными запретной страстью наследниками враждующих семей. Но произошла катастрофа — Джейк убил брата своей возлюбленной. Долгие годы он скрывался от правосудия, учился жить по жестокому закону оружия — но однажды вернулся и твердо решил доказать Кэтлин, что его сердце по-прежнему принадлежит только ей…

Почему ненаглядная? Да потому что глаза бы мои на неё не глядели!
Умереть в расцвете лет обидно. Но ещё обиднее, получив второй шанс, очутиться в чужом теле. А потом влюбиться по уши и узнать, что собственный муж тебя ненавидит...

На первый взгляд все плохо. На второй — еще хуже. Попала, так попала: из мира технического — в мир магический, из России — в Делларию, из мая — в апрель. Но не в Наткиных правилах пасовать, поэтому выжмем лимон, собьем масло, отловим скачущего коня и прогуляемся в горящую избу. Да, чуть не забыла — никому угол не требуется? Сдам недорого, только заберите!

Завершающая часть нашумевшего французского романа в жанре космической оперы, снискавшая премию "Космос 2000" в 1996 г. и получившая оценку Le Figaro как «один из шедевров французской научной фантастики».
 Звезды гаснут одна за другой. Из своей отдаленной цитадели споры-властители Гипонероса следуют программе стирания вселенной.
Последняя надежда человечества — это воители безмолвия. Их должно набраться двенадцать, чтобы проникнуть в индисские анналы. Удастся ли махди Шари, которому помогает Жек Ат-Скин, вовремя свести их вместе? Тиксу Оти исчез. Афикит, Йелль, Сан-Франциско и Феникс криогенизованы и заперты в стеклянных саркофагах. Оники и Тау Фраим прячутся внутри кораллового щита планеты Эфрен. И остается еще трое разбросанных по свету людей, которые даже не подозревают о важности своей роли в решающем столкновении со скаитами.
Между тем падший рыцарь-абсурат встречает на Шестом Кольце провидицу, из стовекового изгнания возвращается юная женщина, Барофиля Двадцать пятого, муффия церкви Крейца, посещают странные откровения, а Тиксу Оти после долгих скитаний прибывает на мертвую звезду…

В женском монастыре Святые Угодники из молодых девушек воспитывают убийц. Нона Грей — одна из его послушниц. Прежде чем покинуть монастырь, Нона должна выбрать, какому ордену посвятить себя: молитвам и служению или клинку и кулаку.
Все, что стоит между ней и этим выбором, — гордость убийцы, планы будущей императрицы и жажда мести самого богатого лорда империи.
Нона в окружении врагом, но ей придётся найти свой собственный путь, несмотря на узы дружбы, месть, амбиций и верность.
И точно ясно только одно: путь будет кровавым.

Паренек по имени Тед отправляется на кино-марафон ужастиков под общим названием — "полуночники". На деле, независимое кино оказывается нарезкой из классических хорроров. Но разочарование Теда на этом не заканчивается. Кинотеатр находится в плачевном состоянии, его закрывают. Управляющий явно что-то скрывает. А еще есть подозрение что все посетители мертвы, а где-то рядом орудует настоящий маньяк. 

Для Стэнли землетрясение, превратившее почти весь город в руины, просто божья благодать. Теперь он сможет добраться до своей соседки Шейлы, застрявшей в ванне в разрушенном доме, за которой он давно наблюдал. Кто будет первым: Стэнли или муж Шейлы, продвигающийся на пути домой через разрушенный город и подвергающейся страшным испытаниям?

Когда "Red Room Press" объявило конкурс на участие в антологии "ЖЕСТКИЕ ВЕЩИ", мы сказали, что готовы усилить внутреннюю напряженность хардкорными историями, которые проникают в новые глубины ужаса. Но мы не были так готовы, как думали, к экстремальным вещам, которые нахлынули волнами крови и других жидкостей организма, о которых мы здесь не будем упоминать. Не то, чтобы мы жаловались. Другими словами, мы получили то, что хотели... и даже больше. Сами истории продиктовали это название. 

С лица Хлои схлынула кровь. Неужели девушка и вправду не помнит этого? Или она гениальная актриса? - Что ж, с этим будем разбираться в замке, - Эйдан вдруг замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, а затем приказал: - Расходитесь в стороны! Роберт открывает портал, ориентируясь на меня. Мы бросились врассыпную, герцог сделал несколько шагов назад. Воздух напротив него сгустился, на землю брызнули синие искры. Я затаила дыхание, не веря, что подоспела помощь. Из появившейся воронки портала вышли трое: Его Величество, придержавший за локоть едва не падающую Эстер, и незнакомый маг в мантии. Отойдя в сторонку, он сразу же принялся чертить на земле пентаграмму переноса, что-то бормоча себе под нос. Король посмотрел на груду камней, оставшуюся от голема, задержал взгляд на пятнах крови на нашей одежде и связанной Хлое. - Что у вас тут произошло? Все целы? Мы, не сговариваясь, дружно закивали. Заплаканная Эстер крепко стиснула в меня объятиях: - Как же я испугалась, Силь! Ты в крови? Нужен лекарь? - Я уже в порядке, - слабо улыбнулась я. Бедная Эстер… Все время волнуется из-за меня. - Портал выбросил нас на середину озера, - принялся объясняться Эйдан. - Когда мы добрались до берега, я обнаружил, что нашу ментальную связь словно блокировали извне. Остаток дня мы двигались на восток, к замку, а ночью… Хлоя пыталась убить Алишу, голем - ее рук дело. Она утверждает, что ничего не помнит.

После этих слов женщина, несмотря на крупную комплекцию, шутро удалилась за дверь. А я осталась с кашей в голове. Сиятельный лорд? Я занемогла? Леди Даверти?.. Что? “Кажется, я перечитала исторических романов”, – подумала, меланхолично разглядывая еще один предмет декора – отделанное золотом трюмо. М-да, что за безвкусица? И почему вся мебель в разном стиле? С такими глупыми мыслями я поднялась наконец-то с мягкой кровати. Прошла по дорогому ковру, тоже совершенно не подходящему к интерьеру, но очень помпезному, к зеркалу. Не знаю, зачем мне это надо было, просто что-то меня туда потянуло. Я странно ощущала свое тело. Вроде и я, но… У меня после травмы по утрам ныла коленка, побаливала поясница – все же мне давно не восемнадцать, а сейчас… То, что увидела, меня потрясло. Отражалась вовсе не я. Не тридцатипятилетняя тетя с мимическими морщинками, испорченными жесткой московской водой и феном волосы и далеко не модельными параметрами. Отражение было не моим. С зеркальной поверхности на меня смотрела девочка. Вот ей точно восемнадцать лет и причем только-только, наверное, исполнилось. Перепуганное личико с огромными зелеными глазами, губки бантиком, хрупкая фигурка и светло-каштановые локоны, доходящие до пояса. Куколка.

– Мастер Гарет. – Услышав голос дворецкого, Гарет поднял голову. Гилфойл, как обычно, говорил отрывистыми фразами. – Ваш отец примет вас. Он в своем кабинете. Гарет кивнул и направился в любимую комнату отца. Здесь барон читал свои нравоучения, здесь пророчил, что сын никогда ничего не добьется в жизни, здесь он вслух размышлял о том, что ему не следовало иметь второго сына, что на Гарета зря тратится семейный бюджет и что он порочит честь семьи. Да, подумал Гарет, постучавшись в дверь, счастливых воспоминаний об этом месте у него нет. – Войди! Гарет толкнул тяжелую дубовую дверь и вошел. Отец сидел за письменным столом и что-то писал. Гарет отметил про себя, что отец выглядит неплохо. Впрочем, он всегда прекрасно себя чувствовал. Лорд Сент-Клер был здоровым и сильным и выглядел на двадцать лет моложе своих пятидесяти лет. Он выглядел человеком, которого такому мальчишке, как Гарет, следовало бы уважать. Гарет терпеливо ждал, пока отец поднимет голову, но тот словно его не замечал, и тогда Гарет кашлянул. Никакой реакции не последовало. Гарет опять кашлянул. Отец упорно занимался своими делами. Гарет стиснул зубы. Это было обычным поведением отца – игнорировать сына, давая тем самым ему понять, что считает его ничтожеством, не достойным внимания барона Сент-Клера .

Не такое дурацкое, как придумали ректор и Лейнард. Надо же, спать, держась за ручку! Ну прям голубки-цвяточки! Нет, их резоны я также понимала. Лейнард желал добровольно делиться своей энергией, которая охотно усваивается при длительном контакте — отсюда и такое предложение спать вместе. Просто спать, без всякой подоплеки. Потому что в другое время мы просто не сможем быть как минимум четыре часа рядом, а желательно и все семь. Да, это было понятно, но… — Я знаю, что в низшем мире… Прошу прощения, на Земле, более спокойно относятся к совместным ночевкам. — И проще, да. — Кивнула ректору тан Даррак. — Тогда я совершенно не понимаю, почему вы упрямитесь. — Потому что я не хочу терять доверие своей команды, а согласившись на вашу авантюру, мне так или иначе придется лгать. К тому же, все тайное всегда становится явным. Рано или поздно, но кто-нибудь может догадаться, каким образом раскачался мой резерв! — И оставит эти догадки при себе, — мрачно заявил Лейнард. — Любое обвинение без доказательств — дуэль. Со мной. — Но вы-то будете знать, что человек прав! — Меня коробило от мысли, что Лейнард готов прибить воображаемого противника ради сохранения тайны.

Он желал жену двоюродного брата своего. Он желал жену Джона. Джона! Джона, который был для него больше чем брат, больше чем любой родной брат, если б у него такой был. Джона, чья семья взяла его к себе после того, как умер его отец. Джона, чей отец воспитал его и научил быть мужчиной. Джона, с которым… Ах, да что там! Можно было целую неделю перечислять причины, по которым он отправится прямехонько в ад за то, что его угораздило влюбиться именно в жену Джона. И все это нисколько не меняло главного. Он ее никогда не получит. Никогда он не получит Франческу Бриджертон Стерлинг. Впрочем, подумал он, развалившись на софе в гостиной Джона и Франчески, закинув ногу на ногу и глядя на хозяев дома, которые, расположившись в противоположном конце гостиной, смеялись и строили друг другу глазки самым омерзительным образом, выпить еще стаканчик ему можно. — Пожалуй, я выпью, — объявил он, опустошая стакан одним глотком. — Ты о чем это, Майкл? — спросил Джон. Ну и слух у него, черт возьми! Майкл изобразил на лице улыбку отменного качества и приветственно поднял свой стакан. — Просто жажда мучит, — объяснил он с видом записного жизнелюбца.

Подруга развернулась к столу и принялась перекладывать баночки и коробочки. — Где же они… Тут были сережки такие с камушками! Не видела? — она на мгновение замерла. — Опять ты свои глюки рисуешь? Собака с головой льва? И павлин классный. Или это не павлин? И как ты все это придумываешь? Уля подхватила лист бумаги и помахала у меня перед лицом. Я выхватила свой рисунок из рук подруги и запихнула в тумбочку. Откуда брались все эти образы, я не имела ни малейшего понятия. Но стоило только задуматься с карандашом в руках, как на листе тут же появлялись новые миры. И каждый раз разные. — Сны зарисовываю, — пожала плечами. — Хоть во сне путешествуешь. А у меня что во сне сессия, что наяву! — подруга вернулась к поискам. — Так, где чертовы сережки, а? Погоди-ка, а что это? Никогда раньше не видела. Ульяна помахала перед моим носом небольшой коробочкой из темного дерева. — Понятия не имею, — пожала плечами. — Я тоже вижу это впервые. Может, кто-то из девочек забыл, пока мы собирались? Но Уля одним движением распахнула коробочку, и ее брови подпрыгнули от удивления. — Не думаю, что это мог кто-то забыть! Тут кольцо! Смотри! Красивущее! Неужели… от Дэна?!

— Фань, а может, все-таки ко мне? — Ульянка с участием заглянула в глаза. — Все ж не на улице. Маму с папой я уговорю, а Лешка и на полу поспит, не сахарный. Где-нибудь в коридоре. А лучше в тамбуре! А? Вот она сила настоящей дружбы, даже реветь захотелось. Но я ж не сволочь, в конце концов! Вот не было бы настроение таким паршивым, мы бы сейчас с Ульяшкой обязательно от души поржали над ее старшим братцем, спящим в тамбуре, а так… Мало того, что подруга с Лешкой до сих пор делят комнату в родительской двушке на двоих, так еще и меня в их семейном гнезде Лесничих-Ким для полного счастья и не хватало! — Нет, спасибочки, только не к тебе. Мне еще пожить охота! Про «пожить» — это я ни капельки не солгала. Дело в том, что семья у моей подруги Ульяши глубоко интернациональная. Папа кореец, мать — беленькая уралочка, так что дети получились просто конфетки! Оба розовогубые, ясноглазые и стройные. Вот только в отличие от Ульянки — Лешке (по прозвищу Леший) от отца перешла еще и небывалая самоуверенность, поэтому девчонок за ним шаталось — тьма тьмущая! Не меньше, чем за его друзьями — Мальвином и Соколом. Так что не-а, не хватало мне еще с потрепанными патлами ходить!

— Димочка, надо, чтобы всё, как у людей! — заламывала руки мама Дмитрия. — Третий год как женаты, и до сих пор никого. Все знакомые давно с внуками. Соберемся, все наперебой рассказывают, а мне и говорить не о чем. Что ж вы нас позорите? — Мама, да какой позор? — взвивался Дима. — Ребенка родить — не котенка завести. Ему лоточком и когтеточкой не обойдешься! У меня отдел, я на хорошем счету, Машка тоже на повышение пошла. Успеем родить, дайте нам пожить для себя, прочный фундамент построить. Потом уже о детях подумаем. Ребёнок будет плакать ночами, всюду лезть, болеть — с рождением наследника можно забыть о нормальной жизни, а я ещё слишком молод, чтобы переквалифицироваться в няньки. Потом, у нас ухудшится материальное положение. — Дима, что ты такое говоришь? — хором возмущались мамы. — Если бы мы так рассуждали, то и вас с Машей не было бы! Дети — это счастье, это то, ради чего стоит жить. Тебе уже за тридцать, куда ещё ждать, ведь сына или дочь мало родить, ребёнка надо вырастить, на ноги поставить. — Даст бог зайку, даст и лужайку! — вторила бойкая Димкина бабушка. — Хочу правнуков понянчить, может быть, это моё последнее желание? Муж морщился, кривился и всеми силами избегал неудобной темы.

— Она тебе голый зад продемонстрировала и убежала? — скептически посмотрела я на подругу. — Мне звонить психологу, чтобы он восстановил твою хрупкую психику? — Ой, Татьяна, да ну тебя с твоими шуточками. Ты знала, что у Васьки есть парень? — Парень? — изумилась я. — И кто этот ненормальный? Василина Окладникова, о которой мы сейчас говорили, приходилась мне старым недругом. Она училась вместе с нами на экономическом факультете, правда, специальность имела другую. И хоть на лицо казалась симпатичной, да и фигуру, надо сказать, имела неплохую, но характером не вышла от слова «совсем». Милая, приветливая, умеющая зажечь — просто душа компании, однако на самом деле Василина была тем еще омерзением на тонких ножках и с тонкой шейкой, которую можно было переломить двумя пальцами. Я часто мечтала это сделать. И ласково называла ее Васькой. Как она называл меня, я могу лишь догадываться, но явно не Танечкой. Наша неприязнь была взаимной и глубокой уже много-много лет. Глава 2 — Я его не знаю, — продолжала Женька, которая пылкими чувствами к Ваське тоже не пылала. — Но он ничего: высокий, темненький, мордашка симпатичная. В очках, правда, но ему идет. Так и хочется обратиться к нему: «Сэмпай».